это один из первых моих фанфоф правда пока незаконченый=)
принимаются тапки без твёрдой подошвы и свежие помидорчики=)
часть первая:
Боль потери и одиночества снова заскребла своей когтистой лапой по израненной душе, не давая забыть или отодвинуть это чувство.  В комнате было темно и сыро. Шторы плотно закрывали свет и от этого казалось, что печаль поселилась в этом месте. Ветер завывал за окном, казалось что ангелы плачут как на похоронах, завывая в стонах о своей утрате. Мальчик лежал на кровати и смотрел в потолок. События,  произошедшие всего несколько дней назад, больно резали воспоминаниями. Он не мог простить себе той ошибки и не мог простить себя, что не смог помочь другу, а он отдал за него свою жизнь. Да они не смогли стать настоящими друзьями когда то, просто не хватило времени, не хватило терпения, но сейчас та боль, что он испытывал не давала ему покоя, он осознавал что это возможно был его самый лучший и единственный друг, которого он потерял. И та дружба, что могла их объединить не сможет больше зародиться и была уже потеряна на всегда.
Неожиданный стук в дверь, отогнал тяжелые мысли, и резко встав и простонав, он пошел открывать. На пороге стояла Рин.
«Какаши я пришла перевязать тебе глаз» тихо сказала она.
«Проходи» только ответил он и прошел в комнату все так же сел на кровать. Рин тихо прикрыв дверь позади себя, сняла сандалии и прошла  комнату, в руках она держала аптечку. Уже четвертый дней она приходила и перевязывала глаз Какаши, а он все так же тихо сидел  и молчал. Она знала, что он винил себя в смерти Обито. Он прятал глаз, который ему достался, не хотел пересудов и возможно боялся гнева клана Учиха, ведь шаринган был только у них, был достоянием их клана, и на сегодняшний день о том что Какаши имеет шаринган знала только она и их сенсей.
Она тихо села рядом с ним, сняла повязку и осмотрев глаз, спросила:
«Болит?»
Какаши только кивнул, но та боль что была физической, была неизмеримо меньше той боли что он испытывал в душе, когтистая лапа утраты опять заскребла душу, разрывая ее на куски. 
Закапав ему глаз, Рин бережно, снова перевязала его чистым бинтом  и сев  положа руки на колени тихо сказала:
«Какаши я знаю, ты винишь себя во всем, но не стоит, ведь во всем виновата я!»
Какаши повернулся к ней и было открыл рот, хотел что то сказать, но Рин  не дала ему договорить продолжила дальше: « Если бы я была более аккуратна, то того бы похищения не произошло, это моя вина, я могла бы быть внимательнее, я могла бы быть хорошим синоби и не быть обузой или просто медиком!» Она опустила голову и тихо заплакала.
Какаши немного растерявшись, подсел к ней поближе и обнял за плечи, прижал к себе.  Он не знал как же ему быть, как поступить и как утешить и только инстинктивно гладил Рин по голове. Тихие рыдания стали переходить во всхлипы и вскоре и вовсе затихли, но Рин все так же прижималась к груди Какаши. Только сейчас она нашла успокоение рядом с ним. Но все эти дни ее душа была в смятении, от тех слов что сказал ей Какаши, что Обито ее любил, от того что Обито погиб, она не находила места, не могла до конца осознать что с их командой это случилось, что они потеряли товарища в битве и  виной этой потери была именно она. Чувство вины предательски не давало покоя, но сейчас это все ушло на второй план, она слушая биение его сердца и умиротворение наполняло все ее существо. Казалось, что что-то светлое заполняет душу, согревая и заживляя душевные раны.
«Завтра будут похороны, Сенсей  доставил тело Обито в деревню!» тихо сказал она, все так же прижимаясь к нему
« Да я знаю!» тоже тихо сказал он.
Прислушавшись к себе Какаши понял, что та боль которая его терзала стала глуше, почему то рядом с Рин ему стало спокойно и тепло, может именно им не хватало общения и не хватало поддержки друг друга в эти трудные для них времена и как будто другие чувства, как меленький росток, пробивается наружу, стали зарождаться в его душе еще не понятные, но сильные и готовые вырасти в большое чувство, они начали жить. Более теплые и нежные, но понять пока что это за чувства, он был не в силах.
Ветер все так же шумел за окном,  исполняя свою грустную песню. Какаши и Рин все так же сидели как будто две фигурки вырезанные из камня, не шевелясь и молча. Неизвестно сколько времени прошло, но очнувшись, как бы от сна Рин отодвинулась от Какаши и тихо сказала:
« Я пойду уже поздно, завтра  я зайду  за тобой хорошо?» и поднявшись она пошла в коридор.
Какаши бесшумно спрыгнул с кровати и подошел к ней, тоже одевая сандалии, сказал.
«Я тебя провожу, уже действительно поздно.»
Они  молча вышли  из дома, ветер трепал их волосы, но они молчала, шли по пустынным улицам. Рин поеживалась от пронизывающе-холодного ветра. Какаши заметив это, снял свой жилет и накинул ей на плечи, она тот час укуталась в него и кивнула в знак благодарности. Дойдя до дома Рин, они остановились, она отдала жилет ему и тихо сказав спасибо побежала к дому, обернувшись она произнесла:
«До завтра!» и скрылась  в темноте дома.
Какаши постоял еще немного и развернувшись пошел обратно. Ветер усилился, но он как будто этого не замечал, мысли его были далеко, они путались и смешивались, боль в душе уже не была такой сильной, но второе чувство, которое упорно не хотело его покидать, вцепилось в его душу, настойчиво напоминая о себе...

наоборот критикуй=) надо же мне учится

продолжение=) требования теже)
часть вторая:
Резкие порывы ветра предвещали бурю, Какаши и Рин стояли рядом, она взяла его за руку, не поднимая головы и сжала его лодонь. Он ответил ей тоже пожатием руки. Это были похороны, Хокаге говорил речь, но все слова пролетали мимо его ушей  мимо его сознания и как в замедленном кино кадры его жизни и знакомства  с Обито крутились у него   в голове, снова и снова повторяясь, снова показывая  тот день, его гибель и слеза скатилась с его глаза, другой глаз резко заболел, и он инстинктивно сжал руку Рин от боли. Она только посмотрела на него, никогда она его не видела таким, всегда он был сильным, смелым и решительным. Всегда был ответственным, но сейчас это был другой Какаши. И когда он клал свой цветок на могилу она поняла что, то тепло что она испытывала у нему есть как не что иное, как любовь. Она давно испытывала привязанность именно к Какаши и для нее было откровением, то что Обито ее любил и это отдавалось глухой болью и чувством вины.

« Я сдержу обещание мой  друг, я защищу Рин. Ты навсегда останешься в моем сердце, на всегда будешь мои другом Обито Учиха.»  Капли дождя скрывали слезы катившиеся по щекам, порывы ветра  трепали его белоснежные волосы. Боль в левом глазу не стихала. Почувствовав чье то присутствие, он обернулся, недалеко стояла Рин и сенсей, а рядом еще какой то мальчик.
«Здраствуй Какаши. Как ты?» спросил подходя сенсей и кладя руку ему на плечо. «Я знаю что тебе тяжело, но ты шиноби и ты джоунин и плохие времена еще не прошли, так что в вашу команду добавили еще одного человека, его команда тоже погибла.» Он позвал ребят жестом и они подошли.
«Какаши, Рин, теперь вас трое, это Умино Ирука, отныне вы будите работать вместе, надеюсь вы станете хорошей командой, а сейчас я удаляюсь у меня есть дела.» и сенсей быстро исчез.
Дождь  и не думал заканчиваться, ребята стояли и молчали не зная как начать разговор, молчание первым прервал Какаши.
«Я Какаши, а это Рин.» протягивая руку, сказал он.
Ирука тоже протянул свою руку и сказал:
«Я Ирука, приятно с вами ребята познакомиться.» и робко улыбнулся.
«Так ребята если мы будем и дальше мокнуть под дождем, то все простынем и уже ничем не сможем помочь нашей деревне.» Сказала Рин беря их за руки. «Предлагаю пойти ко мне и выпить чаю, пока не стихнет дождь, а?»
Ребята немного удивились, но кивком головы согласились на предложение.
Спустя некоторое время они уже сидели на кухне у Рин и пили чай,  все троя молчали, пытались привыкнуть  друг к другу. Ирука с интересом смотрел на Какаши, половина его лица была скрыта маской и он не мог понять, как же он будет пить чай, ведь он был наслышан что лица Какаши никто не видел и ему было интересно наблюдать за тем когда же он снимет маску, но Какаши не торопился, он сидел опустив голову и смотрел в свою кружку не притрагиваясь к чаю. Он думал и было ясно видно, что мысли его сейчас далеко, из оцепененья его вывел голос Рин.
«Какаши надо сменить повязку, она вся намокла, пошли я тебе поменяю ее»

Ладно...вот моё лышнае творчество...тапками не кидацца...

Я хотела-бы извиниться,и предупредить. Многие читали фанф "Геренальная репетиция сказки о мёртвой царевне и семи богатырях"... Так вот - предлагаю вам прочитать первое отделение. Версия №2.

Авторы "ремикса": Ito Emily-chan & Vetta-chan.

Имена персонажей заменены именами актёров. Постановка уже состоялась на сцене.Приятного "прочитания". Прошу оставлять коментарии.

Генеральная репетиция постановки «Сказка о мёртвой царевне и семи богатырях»

Действующие лица:

Царь – Серёжа  (Саске)
Царица – Маша (Сакура
Злая Царица – Вика (она-же Ветта-чан) (Темари)
Царевна – Катя (...Ино?)
Чернавка – Рита (Тен Тен)
Собака – Лена (Киба)

Рассказчик – Лёша (Гаара)
Режиссёр-постановщик – Аня(Она-же ваша Эм-чан)     (Марго)

Действие первое (для режиссёра, скорее всего, последнее)

Аня сидит на стуле, находящемся на середине сцены. Вокруг суетясь, бегают актёры.

Аня: Значит так!!! (подскакивает со стула) Все сюда!!! Последние наставления!!!

Вика: (Останавливаясь, поворачивается. Совершенно безразличным голосом): А почему остальные отделения не ставим?

Аня (нервно, продолжая оживлённо жестикулировать): Да потому-что Пушкин в гробу перевернётся!
  Лёша! («вылавливая» рассказчика из толпы суетящихся) – если ты ещё раз попробуешь переделать поэзию Пушкина ( достаёт из-за пазухи кухонный (охотничий) нож(тесак). Реакция Лёши - естественная) я тебя в следующей постановке сделаю принцессой,  и будь так добр, говори с выражением!   
  Вика! («вылавливает Вику, та в свою очередь, делает испуганное лицо и прячет руки за спину, с поддельной улыбкой выслушивая режиссёра) Да, ты – Злая Царица, но это вовсе не означает, что ты должна убить Царевну ( достаёт из-за спины Вики руки – те в крови) собственными руками… Пожалуйста, придерживайся сценария.
  Серёжа! (хватает Царя за плечи) – Царь не должен угрожать Царице перед отъездом, что он её убьёт!!!( отнимает у Серёжи всё спрятанное им в своей одежде оружие)
  Маша – если Серёжа всё-таки начнёт тебе угрожать, не надо заливаться слезами ( Аня достаёт из кармана(из-за пазухи) Маши пакет с водой и кидает в сторону края сцены) и посылать его туда, куда ты всех во время репетиции посылаешь ( Маша достаёт табличку с надписью: «На Кипр»)
  Катя – Царевна не должна бросаться на шею королевичу и пытаться поцеловать его, ОНА МЕРТВАЯ, и ещё она не должна посылать Чернавку ( табличка «На Кипр») и драться с ней.
  Всё, с Богом! Все готовы?

Актёры: да…нет…гы, я в главной роли…вечно я во всём виноват…ну, что поделать, если мне Пушкин не нравится…

Все встали по местам, Аня крестится и просит Бога, что бы всё прошло нормально.

На сцене стоит Лёша, в белой рубашке и чёрных брюках, во всевозможных украшениях ( всё, что найдётся, надеюсь, за ребятами не заржавеет) с карманами, набитыми мобильными телефонами( несколько на шее). Маша сидит у окна.

Лёша: Царь с Царицею простился,
В путь-дорогу снарядился…

Серёжа на сцене целует Машу в лоб, машет ей рукой, и , отплёвываясь, уходит со сцены.

Лёша: Девять месяцев проходит,
С поля глаз она не сводит,
Вот в Сочельник в самый ночь,
Бог даёт Царице дочь.
(тихо ,зевнув) подарочек, блин… («клюнув» носом, засыпает)

Аня: Лёша!!!

Лёша: А?!? (подскакивает, хлопает глазами)

Маша сидит на сцене, ласково нянча игрушечного младенца.

Лёша: Издалеча, наконец, возвратился Царь-Отец.

На сцену выходит Серёжа и снова целует Машу в лоб, опять начинает отплёвываться.
Маша возмущенно смотрит на него, но молчит.

Лёша: На него она взглянула, (вспоминая текст «нэ-нэ-нэ!»кает)
Грустно вздохнула,
(крутится, натирая виски «Ну, и!...»)
Восхищенья не снесла
(картинно закатывает глаза)
И к обеду умерла!
(крестится)

Маша не менее картинно падает в обморок в сторону Серёжи, тот ловко уварачивается и Маша звучно шлёпается на пол.

Аня: Серёжа!!! Мы же репетировали, ты её поймать должен был!!!

Серёжа: А я не хочу!!!

Маша: (театральным шёпотом( т.е. так, чтоб слышали и на Канадской границе), привставая)  ну ты и гад…

Аня: Ты умерла!!!

Пауза.

Маша: Ой! (падает ещё раз)

Лёша: Долго слабоумный Царь бездушен,
Но и ему холостым быть неохота!
(пожимая плечами) Вот так-то, мужики!
Год прошёл как сон пустой,
(Цокает языком)
И он жАнился на другой!

Аня рычит от злости и перечитывает контракт с Лёшей.
На сцену выходит Вика.

Лёша: Правду молвит молодица
Уж и впрямь была Царица,
Высока, стройна была,
(Вопросительно оглядывает Вику, продолжает, мотнув головой)
И умом и всем взяла… (роясь в своём тексте) это кто вообще писал?!

Аня: (надрывая голос) А вообще-то Пушкин!!!

Вика сидит на сцене, со скучающим видом смотрит в зеркальце, поправляя кудри. Серёжа усиленно пытается изобразить влюблённый взгляд и счастливую физиономию.

Лёша: Ей в приданное дано…
( достает из кармана длиннющий реестр, тот катится на пол. Лёша долго водит по списку и, тыкнув пальцем в один из пунктов,  продолжает)
Дано в приданное Ей…
Так…
Помимо всякого хлама,
Было зеркальце – одна штука.
Свойство то стекло имело,
Говорить оно умело.

Аня: Алексей!!! Немедленно прекрати портить стихи, я тебе за Пушкина голову оторву!

Лёша: (Цокает языком. Язвительно:)
А не получится, ты – девчонка, я сильнее тебя, ничего ты мне не сделаешь!

Аня: (тянется к сумке, лежащей рядом)
После узнаешь…
(маниакальный смешок)

Вика, находящаяся на сцене, смотрит в небольшое зеркальце, А Серёжа тем временем продолжает корчить рожи.

Лёша: С ним одним она была,
Добродушна, весела,
С ним приветливо шутила и,
Красуясь, говорила.

Вика: (хлопая глазками)
Свет мой зеркальце, скажи
Да всю правду доложи,
Я ль на свете всех милее,
Всех румяней и белее
(тихо, в сторону Ани)
Ань, Пушкин твой, что, тоже слабоумный… Кто с зеркалом разговаривает?

Аня: Пушкин – поэт-сказочник! Прекрати издеваться над ним и надо мной!!! (кашляет) Я… (хрипло) с вами уже голос сорвала, а нервных клеток у меня и так нет.

Лёша: И ей зеркальце в ответ…
(всё тем же театральным шёпотом, в сторону Вики)
Обкурятся, блин, а потом…

Голос сверху, тип зеркальце: Ты прекрасна, спору нет,
Но Царевна всех милее,
Всех румяней и белее.

Лёша: Как Царица заорёт,
Да как руку подымёт,
Да по зеркалу как треснет,
И ногою как притопнет…

Аня роется в поисках табельного пистолета, купленного после прошлой постановки. Вика хлопает по зеркалу, рукой, топает ногой.

Вика: Ах ты мерзкое стекло,
Это врёшь ты мне назло,
Как тягаться ей со мною?!
Я в ней дурь-то успокою!!!
Вишь, какая подросла!!!
(машет руками)
Я б ей…
( косится на Аню)
Я б ей Жжжжжж…  ухи надрала!

Пауза… Вика стоит, пытаясь вспомнить настоящий текст. Лёша стоит рядом, пытаясь, этот текст исковеркать ещё. Аня машет ножом, жестикулируя, что всё-таки сделает из него принцессу. Эта немая сцена полностью выводит из себя Вику, и она зло добавляет:
Да идите вы все… (табличка «На Кипр»)

Аня: Стоп!!! Вика, прекрати!!! Лёша, ты что, заразный?!

Лёша: (делает очень злодейское (переплёвывает в злодействе постановщицу) лицо и закатывает глаза)
Возможно…

Аня рвёт волосы на голове. Лёша продолжает читать сказку замогильным голосом.

Лёша: Бросив зеркало под лавку,
Позвала  к себе Чернавку.

На сцену выходит Рита в костюме привокзального бомжа.

Вика: Отведёшь Царевну в лес,
Закопаешь и…
(пауза. Вика оживлённо жестикулирует)
Ну… И вообще!

У Лёши звонит мобильный. Вика и Рита поворачиваются в его сторону… Аня отбирает телефон, не обращая внимания на протесты Лёши.
Вика уходит со сцены, появляются Рита и Катя.

Лёша: Вот Чернавка в лес припёрлась,
И в такую даль свела,
Что Царевна догадалась,
И… Прям там не померла!

Катя усиленно изображает страх, и пофигистическо – флегматичным голосом продолжает свою речь.

Катя: Жизнь моя!
В чём виновата я?
Не губи меня девица…
А как стану я царицей, я пожалую тебя…
(тихо) Ань, что за бред?...

Лёша: Чернавка, в душе эту дуру любя,
Не убила, не связала, не закопала,
(продолжает, обиженно всплакнув)
Не задушила, не закатала, не застрелила, не скинула…
Что ещё?... Во!!!
(на лице просветление)
Не четвертовала!
(заискивающе)
А можно я это сделаю?...

Рита молчит, забыв текст. Все стоят в ожидании.

Лёша: (действительно пытаясь помочь)
И сказала Чернавка…
(шёпотом)
Рит, ты говоришь…

Рита:(повернулась к Царице)
Ты говоришь!

Лёша умирает от приступа смеха, Катя медленно становится красной от злости. Рита пытается сообразить, что она не так сделала. Аня стоит в ступоре с открытым ртом.
Рита резко разворачивается и уходит со сцены.

Лёша: И молва то бачить стала:
Дочка Царская пропала,
Тужит бедный Царь по ней,
Королевич Елисей,
Проболтав друзьям о Боге,
Скачет прямо по дороге.

Аня: Если ты ещё что-нибудь скажешь, я тебя вместо собаки поставлю, будешь гавкать!!!

Затем режиссёр по мобильному, отобранному у Лёши, заказывает четыре винтовки, ящик патронов и пару гранат. Лёша, довольный собой, пером исправляет свой текст. Катя усиленно делает вид, что она заблудилась в лесу.

Лёша: А дурнушка молодая,
До утра в лесу блуждая,
Между тем всё шла и шла,
На мега хату набрела.

Аня читает, как правильно собирать и чистить винтовки.

Лёша: Ей на встречу, пёс залаял,
Прибежал и смолк игра.

На сцене тишина… Аня отрывается от своего занятия, руками продолжая сборку винтовки, и соображает, чего не хватает на сцене.

Аня: Лена!!!

На сцену выходит Лена, с двумя огромными хвостами на голове.

Лена: Чё надо?

Аня: Лай, ты собака!

Лена: (руки-В-боки)
И это я ещё собака?!

Аня: Лай!!!

Собака, скорчив, кислую физиономию, садится на сцене.

Лена: (безжизненным голосом)
Лааай – лай – Лааай, да-лай-ла!... свихнуться с вами можно…

Аня: Ты должна вокруг Царевны прыгать!

Лена: Мне лень… сама прыгай!

Лёша: Пёс бежит за ней, ласкаясь,
Дом Царевна обошла,
Всё в порядок привела,
Засветила Богу свечку,
На полати взобралась,
И тихонько улеглась.

Катя обходит комнату, наводит полнейший беспорядок, при попытке взобраться на полати падает. Аня наливает себе в чай валерьянки ( огромная бутылка)

Аня: Стоп!!! Все вон со сцены, а то вы её сломаете!!! Перерыв 10 минут!!!

Аня выдыхая залпом пьёт чай и идёт разбираться с актёрами.

З.Ы. Если есть какие-либо "жалобы и предложения" буду только рада - вдвоём не очень корректировать сценарий...